+7(812)946-57-56
info@historical.pro
1918 год на театрах Мировой войны Часть I. Крах последней надежды Германии
Выход России из войны позволял германскому командованию сконцентрировать на Западе превосходящие силы и постараться вырвать победу в последний остававшийся для этого момент. Нужно было успеть сделать это до прибытия во Францию крупных сил сухопутных войск США. Это ожидалось летом 1918 года. Следовательно, Германии было необходимо разбить Францию до этого срока. Но для этого сначала надо было завершить войну на Востоке.
Кайзеровские стратеги разрывались между необходимостью как можно скорее развязать себе руки для решительной борьбы на Западе и стремлением урвать как можно больше добычи из распадающейся России. Оккупацией значительных территорий (прежде всего Украины) и получением контрибуции Германия, испытывавшая колоссальные экономические трудности, рассчитывала улучшить собственное продовольственное снабжение и увеличить ресурсы для продолжения войны на Западе. Это предопределило чрезмерные требования, выставленные Германией в Брест-Литовске, и фатальным для Германии образом затянуло мирные переговоры с советской Россией.
Ход и, тем более, оценка Брест-Литовской мирной конференции, как в целом ход и оценка российской революции 1917-1918 гг., выходят за рамки наших военно-стратегических очерков. Отметим здесь только самое существенное для уяснения дальнейшего течения Мировой войны.
Мир с Россией был подписан четырьмя Центральными державами 3 марта 1918 года. Германия оккупировала Прибалтику и (временно) Белоруссию. По достигнутому ранее соглашению с украинской Центральной Радой австро-венгерские и германские войска занимали также всю Украину, восточная граница которой была проведена весьма произвольно, и Крым. По просьбе финляндского правительства германские войска вводились также в Финляндию для борьбы с большевистской революцией. Турция возвращала себе все территории, потерянные ею на Кавказе в войне с Россией 1877-1878 гг. Закавказье отделилось от России и, по просьбе местных национальных правительств, турецкие войска оккупировали Азербайджан (прихватив при этом часть Армении) и Дагестан, а германские – Грузию.
После того, как 6 июля 1918 года левые эсеры, с целью спровоцировать войну между советской Россией и Германией, убили германского посла в Москве Мирбаха, Германия навязала РСФСР договор (от 27 августа), согласно которому большевики обязывались выплатить Германии крупную контрибуцию. Скорая капитуляция Германии на Западе избавила советских лидеров от выполнения большей части этого соглашения.
Восточный фронт продолжал потенциально существовать и в 1918 году. В апреле на оккупированных территориях бывшей Российской империи находились 59 дивизий войск Германии и её союзников (в том числе 32 германские дивизии). К ноябрю их численность снизилась до 40 (из них 28 германских). Необходимость содержать коммуникации и обеспечивать выкачивание ресурсов на столь обширном пространстве не позволяла Германии добиться концентрации максимума сил и средств против Франции. Алчность правящих кругов Германской империи привела к тому, что активные операции на Западном фронте кайзеровская армия смогла начать только в конце марта 1918 года.
Впервые с начала войны численность германских войск на Западном фронте превысила численность войск западных держав. В марте 1918 года там была сосредоточена 181 немецкая дивизия против 177 французских, английских, американских, бельгийских и португальских дивизий (в апреле обе уничтоженные немцами португальские дивизии были заменены двумя итальянскими). Наивысшей численности германская армия на западе достигла в июле 1918 г. – 201 дивизия, однако к этому моменту союзники уже превосходили немцев по числу дивизий – 205.
В середине 1918 года должно было возрасти количество американских войск на фронте. Жизненно важно для Германии было разбить Францию до прибытия массированной американской помощи. Правда, американский контингент во Франции рос медленно. Первая американская дивизия появилась на фронте в июле 1917 г. В сентябре 1917 г. там было уже две американские дивизии, в октябре – три, в декабре – 4, с нового 1918 года – 5. Но перед немецким наступлением там по-прежнему находились только пять американских дивизий. Лишь после начала германского наступления, когда союзники оказались на грани разгрома, США резко интенсифицировали присылку войск в Старый Свет, и уже в июле 1918 г. там было 25 американских дивизий, а к концу войны – 42.
Об относительном состоянии противников, наверное, ничто так наглядно не свидетельствует, как нормы довольствия в армиях. В 1918 году величина суточного пищевого пайка германского солдата сократилась до 2500 ккал/день, в то время как у французского солдата она составляла 3816 ккал/день, у британского – 4193, у американского – 4714 ккал/день [1]. Понятно, что такая разница в снабжении не могла не отражаться (конечно, не прямо пропорционально, но хотя бы косвенно) на боеспособности войск. При этом необходимо учесть, что гражданское население Германии потребляло в среднем намного меньше, чем солдаты на фронте. Это красноречиво говорит о состоянии германского тыла.
Кампания 1918 года разительно отличалась от окопного сидения предыдущих трёх с половиной лет войны на Западе. Своим динамизмом она напомнила кампанию 1914 года. Средства наступления наконец-то снова оказались сильнее средств позиционной обороны. По своему маневренному характеру, широкому использованию технических средств (танков, самолётов) кампания 1918 года на Западном фронте во многом предвосхитила характер боевых действий будущей Второй мировой войны.
Первое германское наступление в 1918 году имело целью прорвать оборону союзников в направлении Амьен – побережье Ла-Манша, прижать левый фланг союзных армий к морю и разгромить их, захватить берег Ла-Манша от Ньивпорта до устья Соммы. Последнее было необходимо, чтобы лишить Францию важных портов, через которые шел приток пополнений и оружия из Англии, и создать в этих портах базы для немецких подводных лодок, а также авиабазы для бомбардировок Англии – на побережье. Если бы эту задачу Германия выполнила ещё в 1914 году, то она могла выиграть войну.
Наступление началось 21 марта 1918 года на участке, занятом английскими армиями. Оно сразу привело к такому успеху, какого обе стороны на Западном фронте не знали с 1914 года. С немецкой стороны впервые были задействованы танки. Хотя их был всего один десяток, но эффект, произведённый ими на англичан, был значительный. Англичане и французы, используя танки сотнями уже с 1916 года, почему-то полагали, что всегда будут обладать монополией на это техническое средство боя. Во всяком случае, своих солдат к возможной встрече с танками противниками они не подготовили.
Успех немецкого наступления объясняется, конечно же, не этим десятком танков. И не пистолетами-пулеметами прославленного впоследствии оружейника Хуго Шмайссера, впервые появившимися именно тогда, в 1918 году, но только во Вторую мировую ставшими основным видом стрелкового оружия. Были применены новые разнообразные методы ведения артиллерийской подготовки и пехотной атаки, ставшие результатом тщательного изучения германскими военачальниками всего предшествующего опыта Великой войны.
Тактический прорыв быстро перерос в оперативный. За три дня на фронте в 100 км англичане были отброшены на 20-25 км. Германский натиск не ослабевал и в последующие дни. Какое-то время англичане, как в 1914 году, даже готовились к эвакуации своих войск на Британские острова, а французы – к переезду правительства из Парижа в Бордо. Особенно успешным для немцев днём стало 27 марта, когда они опрокинули смежные фланги двух французских армий, спешно пришедших на помощь разбитым англичанам, и заняли город Мондидье.
Глубина прорыва достигла 60 км. Но вскоре наступательный порыв немцев стал выдыхаться. В первых числах апреля фронт стабилизировался. Немцы одержали важную тактическую победу, но им не удалось не только разгромить стратегический фланг союзников, но даже взять Амьен.
Германская стратегия в этот период строилась на том, чтобы не давать противнику передышки. За одним наступлением следовало другое, в новом месте. Надо отметить также отличную работу германской разведки, благодаря которой немцы выбирали слабые места в обороне противника. Это особенно ярко проявилось в наступлении, начавшемся 9 апреля во Фландрии.
Немцы нанесли удар там, где оборонялись две португальские дивизии. Англичане поставили их на участок, который считали спокойным и безопасным. Германского наступления они тут не ожидали. Вдобавок смежные участки были заняты английскими дивизиями, потрепанными в ходе предыдущего наступления немцев. Британское командование отправило их сюда для отдыха и переформирования.
К вечеру 9 апреля португальские дивизии перестали существовать, а за ними в общий отход устремились и англичане, на которых уже второй раз за месяц обрушивался немецкий шквал огня и стали. Но германский прорыв удалось локализовать подтянутыми резервами. К концу апреля наступление остановилось. Всех поставленных целей немцы не добились и здесь.
К началу лета германское командование перенесло главные усилия на центральный участок фронта. 27 мая началось наступление на реке Эна в стратегическом направлении на Париж. Как нетрудно догадаться, и здесь жертвами первого немецкого удара стали всё те же злополучные британские дивизии, переведенные на этот участок из Фландрии в надежде на спокойную жизнь.
Снова прорыв был стремительным и глубоким. За неделю немцы на фронте в 80 км вклинились в стратегическую оборону противника на 60 км, вдвое сократив расстояние, отделявшее их от Парижа. Снова союзники лишь большим напряжением сил смогли остановить немецкий натиск. 9 июня немцы атаковали на соседнем участке в том же направлении, но за неделю имели лишь тактический успех.
За три месяца последовательных наступательных операций германские войска нанесли ряд тактических поражений и чувствительные потери англичанам и французам, захватили значительную территорию. Для морального подавления противника немцы начали обстрел Парижа из специально сконструированного для этого дальнобойного орудия.
Однако решительной победы не было достигнуто. Удлинение фронта в результате немецких вклинений больше истощало силы немцев, которые начинали заметно таять, тогда как к союзникам каждую неделю из-за океана прибывали крупные пополнения.Германская пропаганда пыталась максимально использовать успехи весенних наступлений 1918 г. Газеты пестрели сообщениями о десятках тысяч пленных, многочисленных трофеях, захваченных городах. Многие, особенно в России, начали верить в скорую окончательную победу Германии. Однако от взора внимательного наблюдателя не могло укрыться, что, несмотря на переносимые удары, сопротивление союзников не ослабевает. Более того, от наступления к наступлению немецкие успехи становятся всё меньше, а сами наступления с каждым разом выдыхаются всё быстрее.
Тем не менее, в июле германское командование предприняло последнюю попытку склонить чашу весов войны в свою пользу. Что ему ещё оставалось делать? Но наступление, начатое 15 июля в районе Реймса, захлебнулось за три дня ожесточённых боев. Оно даже не оказало влияния на план союзного командования начать своё контрнаступление 18 июля. С этого дня и до конца войны союзники уже только наступали, а Германия могла лишь обороняться. Впрочем, конца войны оставалось ждать уже недолго.
Ярослав Бутаков
[1] А.М. Зайончковский. Первая мировая война. СПб., 2000. С. 720-723. Одна из самых высоких в Первой мировой войне суточных норм пищевого довольствия была поначалу в Русской армии – около 4500 ккал/день, однако она продержалась лишь несколько первых месяцев войны.
