Цели кайзеровской Германии на Востоке

Встречаются люди, напрочь отрицающие значение Первой мировой войны как Второй Отечественной для России. В обоснование приводят иногда такой аргумент, что у Германии и ее союзников не было территориальных претензий к России. Но разве это так?

…В майские дни 1915 года Русская армия, истекая кровью и изнемогая от нехватки боеприпасов, героически отражала атаки врага на полях Галиции. Сосредоточив более половины своих вооруженных сил против России, австро-германский блок таранил нашу оборону, стремясь не просто вывести Россию из войны. У двух срединно-европейских империй были свои далеко идущие планы на русскую территорию.

В разгар наступления в Галиции 28 мая 1915 года германский канцлер Теобальд Бетман-Гольвег выступил в рейхстаге с разъяснением стратегических целей Второго Рейха в войне. «Опираясь на нашу чистую совесть, на наше правое дело и на наш победоносный меч, – вещал премьер государства, не раз и не два поправшего международное право в ходе той войны, – мы должны оставаться твердыми до тех пор, пока мы не создадим все мыслимые гарантии нашей безопасности, чтобы никто из наших врагов – ни в отдельности, ни совместно – не осмелился начать опять вооруженный поход». В переводе на обычный язык это означало: война должна идти до установления полной и безраздельной гегемонии Велико-Германского Рейха в Европе, чтобы больше ни одно государство не могло противостоять любым его притязаниям.

Применительно к России это естественным образом могло означать одно. Поскольку большая территория составляет основу российского могущества, Российская империя должна быть расчленена. Однако не только это. В планы германского правящего класса уже тогда входила колонизация «жизненного пространства» на Востоке.

Таким образом, у гитлеровского плана «Ост» по расчленению и колонизации России оказываются вполне «респектабельные» предшественники в кайзеровской Германии. Там эти идеи вынашивались многими десятилетиями.

Еще в 1891 году возникло объединение немецких интеллектуалов, военных, землевладельцев и промышленников под именем Пангерманского союза. До Первой мировой войны включительно Пангерманский союз служил главным вдохновителем империалистской политики кайзеровской Германии. Союз ратовал за активные германские колониальные захваты, усиление мощи германского военно-морского флота. С течением времени деятели Союза стали выступать за экспансию Германии в Юго-Восточную Европу и на Средний Восток. Полагая, что в этом германском стремлении Россия является конкурентом, Союз причислил ее к числу противников Германии. Деятельность Пангерманского союза сыграла немалую роль в ориентации кайзеровской политики накануне 1914 года на конфронтацию с Россией.

Планы пересмотра сложившегося геополитического равновесия на Востоке Европы развивались в Германии еще до официального создания Пангерманского союза и независимо от него. В 1888 году немецкий философ Эдуард Гартман выступил в журнале «DieGegenwart» со статьей «Россия и Европа», в которой проводилась мысль о том, что огромная Россия опасна для Германии. Следовательно, Россию необходимо разделить на несколько государств. В первую очередь, нужно создать своего рода барьер между «Московитской» Россией и Германией. Главными составными частями этого барьера должны стать т.н. «Балтийское» и «Киевское» королевства.

«Балтийское королевство», по плану Гартмана, должны были составить «остзейские», то есть прибалтийские, губернии России, и земли бывшего Великого княжества Литовского, то есть нынешняя Белоруссия. «Киевское королевство» образовывалось на территории нынешней Украины, но со значительным расширением к востоку – вплоть до нижнего течения Волги. Согласно этому геополитическому замыслу, первое из новых государств должно состоять под протекторатом Германии, второе – Австро-Венгрии. При этом Финляндию следовало передать Швеции, Бессарабию – Румынии. Данный план стал геополитическим обоснованием украинского сепаратизма, над разжиганием которого усиленно работали в то время в Вене.

Намеченные Гартманом в 1888 году границы государств, которые предполагалось вычленить из тела России, практически полностью совпадают с границами намеченных в 1942 году планом «Ост» «рейхскомиссариатов» Остланд и Украина.

Было бы преувеличением считать, что идеи немецкой экспансии в Россию до Первой мировой войны полностью определяли мировоззрение правящих классов Германии и Австро-Венгрии. Однако с началом Первой мировой войны эти идеи получили благодатную почву для распространения и завладения сознанием господствующих классов в срединно-европейских империях.

В сентябре 1914 года рейхсканцлер Бетман-Гольвег провозгласил одной из целей начавшейся войны для Германии «по возможности оттеснить Россию от германской границы и подорвать ее господство над нерусскими вассальными народами». То есть почти неприкрыто указывалось, что Германия стремится к установлению своего влияния на землях Прибалтики, Белоруссии, Украины и Кавказа.

В декабре 1914 г. руководство Пангерманского союза подготовило памятную записку кайзеровскому правительству, известную под названием меморандум Класса—Гугенберга. В ней указывалось, в частности, что «русского врага» необходимо ослабить путем сокращения численности его населения и предотвращения в дальнейшем самой возможности ее роста, «чтобы он никогда в будущем не был бы в состоянии аналогичным образом угрожать нам». Этого следовало достигнуть изгнанием русского населения из областей, лежащих к западу от линии Петербург – среднее течение Днепра.

«Пангерманский союз» определил численность русских, подлежащих депортации со своих земель, приблизительно в семь миллионов человек. Освободившаяся таким образом территория должна была быть заселена немецкими крестьянами.

С началом 1915 года один за другим немецкие союзы промышленников, аграриев, «среднего сословия» принимают резолюции экспансионистского характера. Все они указывают на необходимость захватов на Востоке, в России. Венцом этой кампании стал съезд цвета германской интеллигенции, заседавший в конце июня – начале июля 1915 года в Доме искусств в Берлине. На нем 1347 германских профессоров различных политических убеждений – от правоконсервативных до социал-демократических – подписали меморандум правительству, в котором обосновывалась программа территориальных захватов, оттеснения России на восток до Урала, немецкой колонизации на захваченных русских землях.

Нужно различать, конечно, планы Германии в Первую и во Вторую мировые войны. В Первой это были только планы, не дошедшие даже до начальной стадии реализации. Не дошедшие, однако, лишь благодаря тому, что Германия не имела в то время возможностей приступить к их воплощению в жизнь. Намеченные к освоению территории нужно было еще захватить и обеспечить себе безраздельное обладание ими. Даже оккупация этих земель кайзеровскими войсками в 1918 году не давала еще такой возможности, ибо на Западе продолжалась отчаянная борьба, оказавшаяся в конечном итоге неудачной для Германии. Но основы будущей «ост-политики» Третьего Рейха намечались и выкристаллизовывались именно в это время. Реализации этих установок в годы Первой мировой войны помешало сначала героическое сопротивление русских войск, потом окончательное поражение Германии. Об этом не следует забывать.

Одним из главных идеологов по «восточному вопросу» в Германии в годы Первой мировой войны стал балтийский немец Пауль Рорбах. В 1914-1917 гг. в ряде статей в основанном их журнале «Das grössere Deutschland» он развернул программу будущего «геополитического обустройства» пространств на Востоке. Для характеристики Рорбаха немаловажен тот факт, что он, наряду с известным геополитиком Карлом Хаусхоффером, был основателем оккультно-научного общества «Туле», которое не без оснований считают одной из лабораторий будущего нацизма.

Рорбах призывал к отказу от политики, «считающейся с Россией как с целым, как с единым государством». Главной задачей Германии в войне должно было стать изгнание России из «всех областей, которые природой и исторически предназначены были к западно-культурному общению и которые противозаконно перешли к России». Будущее Германии, по мнению Рорбаха, зависело от того, чтобы довести борьбу за эту цель до конца.

К отторжению от России Рорбах намечал три региона: 1) Финляндию, Прибалтику, Польшу и Белоруссию, совокупность которых он назвал «Междуевропой»; 2) Украину; 3) Северный Кавказ. Финляндия и Польша должны были стать независимыми государствами под покровительством Германии. При этом, чтобы сделать отделение Польши более чувствительным для России, Польша должна была прихватить при этом земли Белоруссии. Поскольку к концу войны лозунги чистой аннексии стали непопулярными, то Прибалтика, согласно этому плану, должна была остаться в формальной федеративной связи с Россией, но с фактическим правом самостоятельных внешних сношений. Это, считал немецкий идеолог, позволило бы Германии установить в Прибалтике преобладающее влияние.

Особое значение один из основателей общества «Туле» придавал отделению Украины от России. Если Украина останется вместе с Россией, то стратегические цели Германии не будут достигнуты. Таким образом, задолго до американского геополитика Збигнева Бжезинского, Рорбах сформулировал основное условие лишения России великодержавного статуса: «Устранение русской угрозы, если время будет этому способствовать, последует только путем отделения Украинской России от Московской России; или эта угроза вообще не будет устранена». Рорбаху вторили и другие немецкие «идеологи» (например, Дельбрюк).

В 1918 году казалось, что мечты немецких геополитиков близки к осуществлению. Россия распадалась. Войска двух кайзеров оккупировали Прибалтику, Белоруссию, Украину, Крым и Грузию. В Восточное Закавказье вошли турецкие войска. На Дону возникло подконтрольное Германии казацкое «государство» во главе с атаманом Красновым. Последний пытался сколотить «Доно-Кавказский союз» из казацких и горских областей, что полностью отвечало плану Рорбаха по отторжению Северного Кавказа от России.

В Прибалтике германское правительство не делало секрета из аннексионистской политики. Нынешние прибалтийские националисты склонны считать февральские дни 1918 года, когда немецкие войска оккупировали Лифляндию и Эстляндию, днями провозглашения независимости своих стран. На самом деле Германия вовсе не собиралась предоставлять им независимость. На землях Эстонии и Латвии было образовано Балтийское герцогство, формальным главой которого стал герцог Мекленбург-Шверинский Адольф-Фридрих. На трон Литвы был приглашен принц Вильгельм фон Урах, представитель побочной ветви королевского дома Вюртемберга. Реальная власть все это время принадлежала германской военной администрации. В перспективе оба «государства» должны были войти в федеративный Велико-Германский Рейх.

Летом 1918 года главы марионеточных «Украинской державы», «Всевеликого войска Донского» и других подобных образований приезжали в Берлин с поклоном к своему августейшему патрону – кайзеру Вильгельму II. С некоторыми из них кайзер был весьма откровенен, заявляя, что никакой единой России больше не будет. Германия намерена содействовать увековечению раскола России на несколько государств, крупнейшими из которых будут: 1) Великороссия в пределах своей европейской части, 2) Сибирь, 3) Украина, 4) Доно-Кавказский или Юго-Восточный союз.

Этим планам русский народ – при всех его правителях, не раз менявшихся в 1914-1918 гг. – не дал сбыться.

Цит. по: Н.Н. Яковлев. 1 августа 1914. М., 1993. С.175.

Ф.И. Нотович. Захватническая политика германского империализма на Востоке в 1914-1918 гг. М., 1947. С.20-21.

Н.Н. Яковлев. Ук. соч. С.175.

Ф.И. Нотович. Ук. соч. С.15-16.

А.И. Деникин. Очерки русской смуты. Т.2-3. М., 2003. С.432-433.

Вернуться к списку